«Власти готовы привлечь к уголовной ответственности родителей пятилетней Лизы Фомкиной, которую волонтеры больше недели безуспешно искали в лесу возле Орехово-Зуево, несмотря на то, что сами добровольцы утверждали, что в смерти ребенка виноваты милиция и МЧС, слишком поздно начавшие поиски.
Лиза и сопровождавшая ее тетя, которая страдала олигофренией, пропали 13 сентября, отправившись на прогулку с собаками. Труп женщины, страдавшей слабоумием, волонтеры обнаружили в среду; девочка была найдена мертвой в четверг. По предварительным данным, они скончались от переохлаждения.
«Она недееспособна. Следовательно, по статьям 56-й, с 63-й по 65-ю и 93-ю Семейного Кодекса РФ охрана детей, а также забота об их охране, воспитании ребенка является прямой их обязанностью. В случае с Фомкиными родители заботились о Лизе через эту женщину. Но женщина не могла даже о себе позаботиться! Поэтому сообразно привлечь родителей по статье 156 УК РФ «Неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего». За смерть ребенка они могут получить по полной — выплата штрафа в сумме нескольких десятков минимальных заработных плат, а также лишение свободы на срок до трех лет, либо исправительные работы на срок до двух лет»,- цитирует Life News уполномоченного по правам ребенка при президенте России Павла Астахова».
Комментарий МОО «За права семьи»
Разумеется, отпускать ребенка гулять в сопровождении человека, больного олигофренией, неразумно. С этим никто не спорит. Однако стремление в этой ситуации обвинить во всем родителей выглядит со стороны Уполномоченного по правам ребенка, мягко говоря, странно. К сожалению, высказывания Павла Астахова очень часто выглядят как разговор на тему «ах, какие же негодяи эти родители — вот, хорошо, что удалось еще одного выявить». При этом Уполномоченный,видимо, не задумывается о том, что защита прав ребенка, прежде всего, обеспечивается посредством защиты прав и укрепления социального положения семьи. Например, если ребенок находится без родительского присмотра потому, что родители оба вынуждены работать, зарабатывая на пропитание семьи — кому в здравом уме придет обвинить в этом родителей?
Однако, это не единственный вопрос, возникающий в связи с высказыванием Павла Астахова.
Второй вопрос — читает ли уважаемый Уполномоченный те законы, на которые он ссылается. В частности, 156 статью Уголовного Кодекса Российской Федерации. Приведем, для справки, ее текст:
Статья 156. Неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего
Неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего родителем или иным лицом, на которое возложены эти обязанности, а равно педагогом или другим работником образовательного, воспитательного, лечебного либо иного учреждения, обязанного осуществлять надзор за несовершеннолетним, если это деяние соединено с жестоким обращением с несовершеннолетним, -
наказывается штрафом в размере до ста тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до одного года, либо обязательными работами на срок до двухсот двадцати часов, либо исправительными работами на срок до двух лет, либо лишением свободы на срок до трех лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до пяти лет или без такового.
Интересно, где в нашумевшей трагической истории уважаемый Уполномоченный усмотрел «жестокое обращение с несовершеннолетним»? Речь может идти о недосмотре, о неразумном поступке — но никак не о жестоком обращении. Если, разумеется, следовать здравой юридической практике — а не идти по стопам тех, кто старается предельно расширить понятие жестокого обращения — таким образом, чтобы в него можно было, при удобных обстоятельствах, включить, в общем-то, любые действия родителей.
Подобное расширение понятия иногда пытаются внедрить в практику — однако, это неоправданно и направлено не на защиту ребенка, а на разрушение семьи. Конечный итог подобной подмены понятий на уровне правоприменительной практики — репрессии, обрушивающиеся на семьи. Они могут отвечать чьим угодно интересам, но только не интересам ребенка.
В рассматриваемом случае, повторим, речь может идти о недостаточном внимании родителей, но не о жестоком обращении — если, конечно, не прибегать к крайне сомнительной подмене понятий.
При этом, если говорить о недостаточном внимании со стороны родителей, его трудно объявить «противоправным». Семейный Кодекс, действительно, возлагает обязанность заботиться о здоровье ребенка (63 статья) и защищать его права и интересы (64 статья) на родителей. Однако, Семейный Кодекс не определяет (и не может, в рамках здравого смысла, определять) детально: как именно должна осуществляться эта забота. Кстати, интересно, какое отношение к делу имеет упомянутая Уполномоченным 93 статья СК РФ, говорящая, как нетрудно убедиться, об обязанности совершеннолетних граждан содержать своих несовершеннолетних братьев и сестер… В любом случае, Семейный Кодекс не устанавливает обязанности родителей везде и всегда сопровождать своих малолетних детей. А юридическую ответственность на родителей возлагать можно лишь при условии, что они нарушают конкретную, установленную законом обязанность.
Между тем, в России на данный момент не существует на федеральном уровне закона, запрещающего родителям отпускать даже малолетних детей (скажем, до семилетнего возраста) на улицу одних, без сопровождения взрослых. Есть нормы, предусматривающие, что дети не могут находиться на улице одни в ночное время. А в дневное время — закон не возбраняет даже маленькому ребенку гулять на улице одному, без родителей. Действия родителей, которые отпускают малышей одних или с неподходящим сопровождающим — могут являться неразумными, но объявить их «преступными», а, тем более, подвести под категорию уголовного преступления — это явное передергивание.
Можно говорить о несовершенстве законов — но разве допустимо заставлять родителей и семьи отвечать за это несовершенство? Сперва надо исправить законодательства — установить, например, что дети до 7 лет должны гулять только в сопровождении дееспособного взрослого (кстати, в региональном законодательстве некоторых конкретных субъектов федерации так и сделали) — а уже потом можно говорить об ответственности. Обратное выглядит, мягко говоря, противоестественным.
Казалось бы, именно об этом несовершенстве закона и должен был бы говорить Уполномоченный по правам ребенка. Увы, вместо этого мы видим иную картину. Подобно коршуну бросается уполномоченный на родителей и возлагает на них вину за произошедшее, обещая, что они «получат по полной». И эти действия выглядят, на наш взгляд, крайне странно — не говоря уж о моральной стороне вопроса.
Кстати о «получить по полной». «Выплата штрафа в сумме нескольких десятков минимальных заработных плат, а также лишение свободы», — грозит Павел Астахов. Нетрудно, взглянув на приведенный текст статьи, убедиться, что речь не может идти о сочетании наказаний. Даже если совершено преступление, предусмотренное статьей 156, может налагаться либо одно наказание, либо другое. Т.е. либо штраф, либо лишение свободы (или иные наказания из списка). Допустима ли подобная «мелкая неточность» со стороны профессионального юриста, выполняющего столь важные государственные обязанности?
А ведь, к сожалению, это уже не первая юридическая «неаккуратность» в комментариях Уполномоченного.
Например, в августе 2010 года сотрудники милиции задержали на юге Москвы семейную пару по подозрению в жестоком обращении с ребенком. Ребенок вернулся из магазина без сдачи и за это был избит родителями. Но речь сейчас не о самой истории, а об очередном комментарии Павла Астахова:
Уполномоченный при Президенте РФ по правам ребенка Павел Астахов пояснил, что детей до 12 лет вообще нельзя посылать в магазин одних, так как до этого возраста они не имеют права совершать мелкие бытовые сделки.
«Если уж ребенок настолько самостоятелен, что способен совершать мелкие покупки с целью оказания помощи родителям, то в любом случае за его действия до 18 лет, всегда несут материальную ответственность его родители, отметил П.Астахов, — в данном же случае бить таким родителям надо было бы самих себя, да побольнее, чтобы не нарушали закон и права своего ребенка!»
Нетрудно заглянуть в 28 статью Гражданского Кодекса РФ и убедиться, что малолетние в возрасте от шести до четырнадцати лет вправе совершать как мелкие бытовые сделки, так и покупки по поручению родителей (подпункты 1 и 3 пункта 2 ст. 28).
Опять неточность? Но вправе ли подобные неточности допускать человек, уполномоченный защищать права ребенка?
Можно было бы говорить о том, что слова Уполномоченного искажены прессой, но увы — текст исходит из пресс-службы самого Уполномоченного.
В любом случае, мы убеждены, что защита прав ребенка не должна превращаться в ожесточенные атаки на его родителей по любому поводу. Нужно создавать условия, при которых права ребенка будут лучше защищаться внутри семей — а не пытаться делать из родителей, переживших трагедию, преступников. Тем более в ситуации, когда все сходятся в том, что реальной причиной гибели ребенка стали недостаточно быстрые действия милиции и МЧС. На них, по нашему мнению, и следовало бы обратить свое пристальное внимание и праведный гнев уважаемому Уполномоченному по правам ребенка.
Теги: Астахов
