В Государственной Думе 24 февраля прошел круглый стол с участием общественных организаций, посвященный проблемам совершенствования законодательства об алиментах. В работе круглого стола приняла участие Ольга Кухтенкова, представитель МОО «За права семьи», руководитель московского отделения организации. Публикуем ее отчет об этом событии с комментарием председателя нашей организации.
Круглый стол в Думе об алиментах
24 февраля 2011 года Комитет по вопросам семьи, женщин и детей проводил Круглый стол на тему «Актуальные проблемы совершенствования законодательства об алиментах на несовершеннолетних детей». Малый зал Государственной Думы собрал более 60 слушателей и участников. Этот Круглый стол – уже третий по счету. По словам председательствующей, вице-спикера Государственной Думы Надежды Васильевны Герасимовой, Комитет проводит данные мероприятия, чтобы получить как можно больше предложений и пожеланий от граждан, общественных организаций, ученых.
Во вступительных докладах Мизулина Е.Б. (председатель Комитета по вопросам семьи, женщин и детей) и Николаева Е.Л. (председатель Комиссии Общественной палаты по социальным вопросам и демографической политике) отметили, что законодательство, касающееся алиментных обязательств, нуждается в изменении, а отношение граждан к данным обязательствам является серьезной проблемой нашего общества. Елена Леонидовна Николаева заявила, что ситуация с алиментами является позором нашего государства, и в условиях, когда самыми бедными гражданами страны являются дети из неполных семей, невозможно относиться к этой ситуации с безразличием. В начале Круглого стола и в материалах, которые были к нему подготовлены, была представлена статистика, показывающая среднее количество разводов в стране, преобладающие причины разводов, то, как семьи решают вопрос алиментов, сколько алиментоплательщиков уклоняется от своих обязательств и пр. Также участники могли ознакомиться с некоторыми исследованиями по данной теме и связанным с темой проблемам. По словам Е.Б. Мизулиной за последнее время Правительству РФ было представлено 4 законопроекта о внесении изменений в законодательство, и все они были отклонены. На некоторые предложения была получена негативная оценка от общественности, в частности «шквал» отрицательных отзывов получил законопроект № 304472-5 «О внесении изменения в пункт первый статьи 80 Семейного кодекса Российской Федерации в целях уточнения структуры расходов на содержание детей», в котором усмотрели дополнительный законный повод для изъятия детей из бедных семей. Однако авторы не считают возможным применение этой нормы к полноценным семьям; они имели своей целью обязать учитывать реальные нужды каждого ребенка при вычислении алиментных выплат.
Таким образом, в области правовых норм проблема остается открытой, Комитет ищет решения. Между тем размер алиментов в среднем составляет мизерные суммы, и даже их в большом количестве случаев не удается получить. Интересно, что в России увеличилось количество отцов, забирающих детей при разводе, и каждый десятый одинокий родитель – отец.
На Круглом столе выступали ученые, работники различных государственных служб, представители общественных организаций. Было неоднократно отмечено, как мало внимания уделяется проблеме алиментов в исследованиях. Активно обсуждалось предложение об организации государственного алиментного фонда или усовершенствования Фонда поддержки детей, оказавшихся в трудной ситуации. В материалах и выступлениях был представлен зарубежный опыт практики вычисления алиментов и поддержки неполных семей. Прозвучал доклад о социальном сиротстве. Коснулись и темы злоупотреблений «детскими» деньгами на местах.
Конечно, многие указывали на правовой и социальный контекст проблемы, на безответственное отношение к семье, отсутствие понимания отцовства у российских мужчин и – в то же время – странное отношение многих алиментополучателей к праву детей на алиментные выплаты. Представитель службы судебных приставов указала, что сложности с взысканием алиментов связаны с несовершенством налогового законодательства. А также с тем, что по новому закону некриминальный розыск исключен из сферы обязанностей органов внутренних дел, а судебные приставы не могут его осуществлять из-за отсутствия доступа к необходимой информации. (Вице-спикер в комментарии на это выступление заметила, в частности, что в нашей стране, как делать – так никого нет и ни у кого нет нужных полномочий. В то время, как полные данные о каждом гражданине заносятся в базы при в паспортных столах, при оформлении медицинского страхования и много где, как только требуется кого-то найти, так сразу нет никаких данных).
Сазонова Мария Ивановна, президент Федеральной нотариальной палаты России, указала, что проблема существует в контексте свободы секса и морали, отсутствия надлежащего воспитания молодежи, отсутствия норм, защищающих имущественные права детей; социального обременения кредитов, сделок и пр. «В советские времена, — говорила она – невозможно было совершать сделки с недвижимостью, если в ней имел долю ребенок, все этого боялись. Это необходимо вернуть». По ее словам, нужно восстановить детского департамента при Министерстве здравоохранения и социального развития. Президент назвал проблему детства приоритетной в нашей стране, и детей нужно защищать. Необходимо также, чтобы местные власти заботились о неполных семьях и занимались проблемой взыскания алиментов в своих регионах.
Представитель межрегионального общественного движения «Семья, любовь, отечество» предложила провести отдельный Круглый стол, на котором можно было бы обсудить проблему отношений между семьей и государством. На что Надежда Васильевна Герасимова ответила, что Комитет ждет конкретных предложений, призвала активнее участвовать в рабочих группах по совершенствованию законодательства, это гораздо эффективнее всяких обсуждений. «Мы не знаем, как решить проблему, и ждем помощи,» – сказала она. Предложение, однако, поддержала Елена Борисовна Мизулина, назначила 1 июня (День защиты детей) датой предполагаемой встречи, а Храм Христа Спасителя – местом ее проведения (по возможности). По ее словам, неконструктивно засыпать письмами и критикой конкретных депутатов (поскольку никто никому не желает зла, это бесполезно и неприятно), нужно плотнее работать с Комитетом.
Доклад представителя МОО «За права семьи» прозвучал последним и касался, в основном, «многострадального» законопроекта № 304472-5. После данного выступления председатель потребовала у представителей общественных организаций обосновать утверждения о том, что в России «отнимают детей за бедность». Ведь такой нормы в законах нет, а в каждом деле об изъятии есть отчет органов опеки. В зале прозвучало сразу несколько возражений. «За свои слова нужно отвечать» — сказала Надежда Васильевна, попросив представить в Комитет документы, доказывающие данное положение вещей.
Текст доклада представителя МОО «За права семьи» (MS-Word)
Тему изъятий продолжила Елена Борисовна Мизулина, указав, что проблема действительно существует, но в связи с этим нужно править Семейный кодекс в разделах, касающихся ее непосредственно. Обсуждаемый законопроект (одним из авторов которого она является), который читается в контексте с другими нормами права, не дает более широких возможностей для изъятия детей. Действительно, в Семейном кодексе указано 5 оснований для изъятия детей, и все они сформулированы так, что можно толковать их как угодно, «и это безобразие». Трактовать законы при этом предоставляется самим органам опеки. После окончания обсуждения Елена Борисовна в разговоре с представителями общественности добавила, что нельзя защищать детей в отрыве от семьи, всегда нужно говорить о защите семьи в целом, а ребенка отделять – неправильно. Когда ее стали благодарить за ее слова, добавила «У меня просто есть сердце».
В заключительном слове вице-спикер поблагодарила всех участников Круглого стола, сказав, что Комитет услышал много интересных предложений. Надежда Васильевна также отметила, что, к сожалению, не был затронут важнейший вопрос данной темы: кем являются те 2 миллиона людей, которые уклоняются от уплаты алиментов, к каким категориям они принадлежат. Быть может, они сами нуждаются в защите государства?
Комментарий МОО «За права семьи»
Хотелось бы сказать несколько слов по поводу замечания уважаемой Надежды Васильевны Герасимовой. Конечно, она абсолютно права, говоря о том, что у нас в законе «нет нормы, позволяющей отнимать детей за бедность». Разумеется, пытаться убедиться в том, что детей у семьи отняли или пытались отнять «за бедность» пользуясь документами опеки – совершенно бессмысленно. В документах опеки, конечно, не будет указано такое основание – и это вполне понятно. Идея проверять по документам органам опеки, не действовал ли он незаконно или (тем более) не задумываясь о моральной стороне ситуации – была бы странной. С тем же успехом можно было бы проверять коррупционность чиновника по его собственным заявлениям и утверждениям.
При этом уже один тот факт, что проблема «киднеппинга» от имени государства приобретает такое серьезное общественное звучание, указывает – законодательство в этом отношении несовершенно. Нормы, применение которых поручено органам опеки и попечительства, слишком широки и неопределенны, а значит – коррупциогенны. Нормы, вырабатываемые на региональном и местном уровне, часто просто ужасают, при этом, нередко, противореча даже несовершенным нормам федерального законодательства в этой области.
В этой ситуации говорить о том, что «проблемы нет», потому что она не отражена в документах органов опеки – совершенно абсурдно. Если исходить из того, что проблемы, не отраженные в официальных документах, не существуют («нет бумажки – нет человека»), то можно вообще придти к выводу о том, что у нас в стране все замечательно, а все проблемы – выдумки лгунов и пропагандистов. Вот только этот подход не поможет ни выявить, ни решить вполне реальные проблемы. Когда власть следует такому подходу, это лишь порождает и углубляет недоверие к ней со стороны народа. Иными словами, этот подход никогда не бывает правильным, не идет на пользу ни одной ситуации.
В случае с «разрушением семьи от имени государства» мы имеем ситуации, когда многие пострадавшие семьи попросту боятся огласки (особенно, если им удалось уже, тем или иным путем, добиться возвращения детей). Люди боятся жаловаться, боятся идти в суд. Подавляющее большинство их не знают своих прав и привычно исходят из того, что «если это сделало официальное лицо, значит – имело право». В то, что пишут в официальных документах органы опеки, люди часто просто не вчитываются, а вчитавшись – не могут вполне понять написанное. Все это затрудняет сбор информации о подобных случаях. Достоянием общественности, в результате, становятся лишь отдельные ситуации, но и их много. В этих ситуациях поражает то, что официальные органы, включая Уполномоченного по правам ребенка Павла Астахова, обычно вполне доверяют документам органов опеки, не проверяют должным образом ситуацию. Вполне очевидным кажется, что обычно они исходят из правоты чиновников и неправоты семьи – презумпция, являющаяся, по меньшей мере, странной, а скорее даже ––противоестественной и дурной.
На практике совершенно не учитываются ни нормы международного права, ни очевидные критерии здравого смысла. Меньшее право нельзя защищать, нарушая большее. Ситуации, когда за «угрозу жизни и здоровью ребенка» выдается отсутствие ремонта или неубранная квартира – совершенно ненормальны. Право ребенка на семью – одно из его фундаментальных прав, и разрушать семью, чтобы «защитить» ребенка от неубранной или неотремонтированной квартиры, от шлепка по попе или нехватки еды в семье – это подход, в котором все переворачивается «вверх ногами». Изымать ребенка из семьи в этих ситуация столь же разумно, сколь разумно отнять у человека руку или ногу из-за небольшого прыщика или дерматита. И вызывает огромную тревогу тот факт, что многие специалисты органов опеки не понимают столь элементарных, очевидных даже людей, не имеющих юридической подготовки, вещей. Что до юридической стороны дела, то хотелось бы отметить: нормы международного права, признаваемые Россией, не допускают разделение семьи в случае, когда неблагоприятные для ребенка обстоятельства могут быть исправлены путем менее радикального вмешательства. Например, путем адресной социальной помощи. Создается впечатление, что специалисты органов опеки не знают, что обязаны следовать этим нормам.
Хотелось бы обратить внимание на аналогичную ситуацию, имевшую место в США. Разумеется, и там не могут официально изымать детей «за бедность». Однако, когда были проведены масштабные, в т.ч. – вполне официальные, исследования изъятий детей, выяснилось: от половины до двух третей изъятых детей были отняты у родителей в ситуации, когда не существовало реальной, ощутимой угрозы их жизни или здоровью. Разумеется, в качестве основания, как и в России, указывалась не «бедность». Тем не менее, изучая соответствующие дела, эксперты пришли к четкому выводу – те проблемы, которые стали основанием для изъятия детей, были связаны не с виновным поведением родителей, а именно с бедностью и другими объективными трудностями семьи.
Сегодня мы, фактически, копируем эти американские подходы, создавая неизбежные проблемы. Причем об этих проблемах известно заранее и, учтя чужой печальный опыт, не перенося его на российскую почву, можно было бы их избежать. Вместо этого мы сначала заимствуем чужие проблемы, чтобы потом их решать. А расплачиваются за это дети и семьи.
Бедность порождает множество проблем, и это не секрет. А потом эти проблемы могут стать и сегодня становятся «основанием» для карательного вмешательства органов опеки в жизнь семьи. Скажем, разве может считаться хоть сколько-то моральной ситуация, когда одинокой матери, вынужденной постоянно работать, чтобы обеспечить детей, ставят в укор то, что она не сидит дома с ребенком? Особенно это дико выглядит, поскольку ясно – если она не будет работать, это тоже сочтут правонарушением – «не обеспечивает» ребенка. Разве сочетается как-то с нормами нравственности ситуация, в которой представители школы ставят сбивающейся с ног одинокой матери в вину то, что у нее не убран дом?
Тот факт, что наша общественная нравственность дошла до уровня, когда такие ситуации могут происходить – попросту шокирует. Совершенно очевидно, что сколько-нибудь человечные люди в этой ситуации предложат семье свою помощь. Помогут прибраться, посидеть с детьми. С согласия семьи попросят помочь ей родителей одноклассников — между прочим, это было бы отличным воспитанием подлинных гражданских добродетелей, общественной солидарности, взаимопомощи и взаимовыручки. Причем, замечу, простая нравственность требует, чтобы подобные шаги были сделаны независимо от того, являются ли они служебной обязанностью сотрудника школы. Педагог должен с любовью и заботой отнестись к ребенку и семье в целом, а не действовать в такой ситуации, как вражеский полицай-контролер. В противном случае, он попросту не вправе называть себя возвышенным словом «педагог» или «учитель».
То, что сегодня эти очевидные вещи очевидны не для всех, что педагоги во многих ситуациях считают, что правильный выход – пожаловаться на семью, и без того испытывающую трудности (прежде всего – материальные), в карательный орган (а именно таковым сегодня является орган опеки, уполномоченный не оказывать помощь семье, а отбирать ребенка) – шокирует и возмущает.
Думаю, об этом стоит задуматься всем, прежде всего – учителям. Задуматься о том, что подобные проблемы должны решаться, прежде всего, исходя из нравственных критериев, а не из формальных. И всегда стоит учитывать, что право на семью, право на нормальную семейную жизнь — столь же фундаментальное право ребенка, как и право на саму жизнь. А это право на семейную жизнь вопиюще нарушается, когда в дом каждые несколько дней начинают приходить проверяющие, заглядывающие во все углы квартиры. В результате подобной сомнительной «заботы» ребенок долго не сможет чувствовать себя дома, в семье, спокойно и безопасно. Не говоря уже о ситуациях, когда его заботливы вырывают из дома, чтобы поместить в «безопасное» инфекционное отделение детской больницы или в детский дом. Подобный подход к семейным проблемам — абсурден и аморален. И хотелось бы, чтобы люди, ответственные за обучение и воспитание наших детей, за «защиту их прав», учитывали эту простую, вполне очевидную вещь.
Возвращаясь к теме «отнятия детей за бедность», следует заметить, что значительная часть ситуаций, когда сегодня «нарушаются права ребенка в семье» — это именно комплексные следствия бедности и иных проблем, с которыми семье не справиться. Да, в документы попадают другие основания. «Ребенок не получает достаточного питания», «отсутствует ремонт, у ребенка нет своего рабочего места», «ребенок остается дома один» и т.п. Это вполне очевидно для любого сколько-то беспристрастного наблюдателя, регулярно рассматривающего подобные ситуации, и не настроенного заранее против семьи как таковой. И действовать в подобных ситуациях так, как это происходит сегодня — означает разрушать основы общества как такового. Очевидно верный подход в этой ситуации — совершенно иной: не можешь конкретно помочь — так хотя бы отойди в сторону и не мешай людям спокойно жить в своей бедности и самим справляться со своими трудностями. Уж во всяком случае, последнее, что стоит делать — так это предъявлять к ним жесткие требования и разрушать их семью. Думаю, это очевидно любому, у кого есть сердце. Честно говоря, конечно, хотелось бы, чтобы это было очевидно и для всех наших законодателей.
Павел Парфентьев,
Председатель МОО «За права семьи».
Теги: Госдума, изъятие детей, права семьи
